Непредсказанное убийство - Страница 10

– Значит, вы принимаете мое предложение? – спросил адвокат.

– Я не слышал вашего предложения, – Натаниэль усмехнулся. – Но поскольку вы обратились ко мне за советом, вы, как я думаю, собираетесь ему последовать. А мой совет – обратитесь за помощью к частному детективу. Вы уже обратились. И я согласился вам помочь. Только, упаси Бог, вы вовсе не поручали мне расследовать убийство, понимаете? Строго говоря, частный детектив не может заниматься подобными вещами.

– Что же я вам поручаю? – недоуменно поинтересовался Грузенберг.

– Как это что? – в свою очередь, удивился Натаниэль. – Вам же необходимо разыскать женщину, звонившую в полицию в тот вечер, верно? Вы сами об этом говорили!

– Да, конечно! Конечно, я поручаю вам разыскать эту женщину.

– Прекрасно. За это я берусь. Пока Офра подготовит документ, мы можем обсудить размеры оплаты. Но я так и не понял, кто становится моим клиентом: вы, Головлева или ее родственники?

– Я.

Розовски покачал головой в некотором сомнении.

– Скажите, Цвика, ваша подзащитная знает о том, что вы собираетесь обратиться за помощью к частному детективу? – спросил он. – Вы поставили ее в известность?

– Конечно, это противоречит правилам, – ответил адвокат, – но нет, не поставил. Я заручился согласием тех самых людей, которые пригласили меня защищать эту женщину.

– А если она, по каким-либо причинам, не захочет иметь дело с частным сыском?

– Не вижу этих причин. Думаю, она сама понимает, что полиция куда больше заинтересована предъявить обвинение ей, чем разворачивать новое следствие на столь шатких основах, как эти, – он кивнул на протокол допроса. – Родственники ее колебались недолго.

– Кто они, кстати? – спросил Розовски. – Вы говорите: родственники. Кто именно?

– Двоюродная сестра Головлевой и ее муж, Мирьям и Ицхак Шейгер. Я поставил их в известность о том, что собираюсь обратиться к вам за помощью, – сказал Грузенберг. – Они о вас слышали. Я сказал, что постараюсь убедить вас заняться нашим делом. Собственно говоря, я и самой Головлевой сообщил бы об этом, но не хотел зря обнадеживать.

Стоявший у окна спиной к адвокату Натаниэль удивленно на него посмотрел.

– Что значит – зря обнадеживать? – спросил он.

– Видите ли, Натан, я ведь знал, что вы в отпуске, – адвокат засмеялся. – У меня не было никакой гарантии, что вы пожертвуете отдыхом.

Розовски улыбнулся.

– Вы называли хитрецом меня, – сказал он. – Но вы сами хитрец, Цвика. Я-то думал, что вы случайно позвонили мне домой.

– Каюсь. Но у меня не было другого выхода.

– Ну ладно, – Розовски отошел от окна, но сел не за стол, а во второе кресло для посетителей, напротив адвоката, по другую сторону журнального столика. – Перейдем к делу.

Адвокат мгновенно посерьезнел, подобрался. Взгляд его стал цепким и сосредоточенным.

– Во-первых, вы ничего не рассказали о результатах обыска. Разве полиция не проводила обыск в квартире Мееровича?

– Разумеется, проводила.

– У вас, случайно, нет полицейского протокола?

– К сожалению.

– Действительно, к сожалению… Насколько я понимаю, обыск не дал никаких результатов.

– Абсолютно.

– Отпечатки пальцев?

– О телефонном аппарате и дверной рукоятке я уже говорил. На всем остальном – только убитого. И в нескольких местах – в том числе, увы, и на рукоятке ножа – подозреваемой.

– Как она объяснила это?

– Ну, это как раз просто: увидев кошмарную картину, первое что сделала – попыталась вытащить нож. Чисто импульсивно. В итоге – чуть вообще не потеряла сознание.

– И под ее отпечатками нет других?

– Преступник, видимо, действовал в перчатках.

– Или же не существовал… – тихонько заметил Розовски.

Адвокат сделал вид, что не слышит.

– А в ее квартире? Которую она снимает?

– Снимают для нее родственники, – поправил адвокат.

– Да-да, конечно. Что там дал обыск?

– Не могу сказать. Полицейские не предъявили никаких улик.

Думаю, они обыскивали и ту квартиру – с тем же эффектом. – А как со мной? Могу я осмотреть ее квартиру? – спросил Натаниэль после небольшой паузы. – В вашем присутствии, разумеется.

– У меня есть ключи.

– Когда мы можем это сделать?

– Хоть сейчас.

– А что говорит экспертиза по поводу времени убийства?

– Это второй момент, благодаря которому мне удалось добиться ее освобождения, – сказал адвокат. – Экспертиза указывает на время несколько более раннее, чем восемь часов. Как вы помните, по словам Головлевой, она появилась в квартире Мееровича именно в восемь. Эксперты считают, что смерть хозяина квартиры наступила примерно за полчаса до этого. Или даже за сорок минут. Но поскольку Головлева не имеет алиби на этот час – плюс остатки ужина – полиция не очень доверяет ее показаниям относительно времени приезда.

– Ясно… Только что вы сказали, что ее освободят сегодня в… во сколько?

– В восемь вечера.

– Тогда второе, – сказал Розовски. – Прошу вашего разрешения на немедленную после освобождения беседу с этой дамой.

– Возражений нет.

– У вас нет, – уточнил Натаниэль. – А у вашей подзащитной?

– Думаю, тоже не будет.

– Надеюсь. И третье: переговорить с родственниками.

– До Головлевой или после? – уточнил Грузенберг, тщательно записывавший все это в миниатюрный блокнот.

Розовски немного подумал.

– До, – ответил он. – Сразу же после осмотра квартиры. А сейчас, если вы не возражаете, мне нужно дать указания моим помощникам.

Адвокат поднялся.

– Я подожду вас в машине, – сказал он.

Едва за Грузенбергом закрылась дверь, как в кабинет неторопливо вплыла Офра с очередной порцией кофе. Следом за ней вошел Алекс Маркин. Вид у обоих был виноватый.